Анатолий Корякин

Из стихов Анатолия Корякина

Озёры

Именуется город Озеры,
А озер, к сожалению, нет.
Тут красивы леса, косогоры.
Пробегает Ока – и привет!

Те озера затянуты илом –
Не добрался бы он до реки.
Все равно – край любимый и млый.
В половодье – у нас судаки.

А поля и леса здесь без края,
Колосится пшеница и рожь.
Если в наших краях побываешь,
То такую девчонку найдешь!

В центре церковь – лазурь голубая,
С каждым годом для сердца ценней.
А на фабрике, звон заглушая,
Шум идет, как от стада коней.

Жизнь в Озерах проходит не бойко,
Но увидишь веселых ткачих,
Только слышишь: челнок да настройка…
Друг, так просто им вслед не кричи.

Как Москва необъятна, огромна!
Она рядом – рукою подать.
Очень близко старушка Коломна –
С колокольни церквушки видать.

Прибывает автобус зарайский,
А с Каширы давно подошел.
В уголок Подмосковия райский
Меня Бог, несомненно привел.

 

* * *
Почему наш совхоз – небогатый,
Обнищали сельчане давно?
Растащили все пьяницы-гады,
Распродали добро за вино.

Не убрали все вовремя с поля,
И загнило жнивье под дождем.
Эх, была бы на то Божья воля –
Всех бы пьяниц собрал под ружье.

 

* * *
Дожди идут, солома преет,
А управляющий все ждет:
Без указания не смеет
Решить проблему наперед.

Лет пять мы ферму утепляли,
Но ферма стыла под дождем:
Кирпич, цемент давно украли,
Теперь от неба что-то ждем.

Но манна сыплется не густо,
Нам не хватает кирпича.
Где есть раствор, а где и пусто –
Рука проскочит до плеча.

Ох, до чего же довели!..
Как магма черная по пойме,
Навоз – извечный корм земли,
В заледенелых серых комьях
Сползает в сторону Оки…
Законам Божьим вопреки.

 

Строки биографии
Анатолий Корякин родился 10 марта 1942 года… Многоточие после первой фразы не случайно, оно подразумевает такое детство военной поры о котором, трудно писать и рассказывать. Когда мальчик смог воспринимать действительность, он понял, что у него должны быть отец и мать. Мама была рядом, она кормила, одевала детей и пела им на ночь грустные колыбельные песни. А отец был понятием призрачным. Все его знали, помнили, любили и очень ждали с победой. Маленький Толик его также ждал и любил, но никогда не видел, потому что родился тогда, когда папа уже воевал. Мальчик еще не умел огорчаться даже тому, что не видел своего отца. Ему было достаточно того, что он представлял его сильным, здоровым веселым и героическим. И случилось чудо: отец вернулся, правда, все представления рассыпались как карточный домик, но главное было в том, что это был живой настоящий отец (многие были лишены такого счастья).

Отец вернулся без ноги, но это был мужественный русский мужик, способный преодолеть все невзгоды жизни. Поэтому с непоколебимой волей он не изменил своему довоенному призванию – стал работать кузнецом. Сельский образ жизни он также менять не собирался. Анатолий, вероятно, с детства впитал в себя эти высокие качества благородного сельского труженика. После традиционной семилетки он закончил даже два профессиональных училища, получив специальности литейщика-формовщика и механизатора широкого профиля. Разряды полученных профессий позволяли обеспеченно трудоустроиться в городской среде. Так и было поначалу, но сама жизнь горожанина тяготила его душу и натуру. Поэтому в конце концов и случилось то, что должно было произойти – Анатолий прочно осел в деревне пустив глубоко семейные корни в собственном домовладении. Правильно сказать, что это не просто сельский дом, а и двор к тому же, что подразумевает ведение хозяйства сельского типа со скотиной и садом-огородом. В этом он и видит прелесть жизни. И Эта жизнь для него представляется не скучным однообразием, а наполненной смыслом бытия житие с радостями и шутками, с поэтическими образами и познанием чудес и загадок родной природы. Все это вы и найдете в его творчестве.

 

Корякин
Анатолий Дмитриевич

РАССКАЗЫ

Комариные хоботки
В деревне жить хлопотно. Как говорится, работы – непочатый край
Особенно в весенние месяцы. А тут как раз начало мая. Прекрасная погода. Работаешь посменно, кажется, времени для личного хозяйства больше, чем достаточно, и 12 часов на основной работе — настоящая пытка. Все думы передуманы, все сальники, все водяные насосы, все воздуходувные машины проверены. Сиди – руки в боки. Впал в уныние. «Положен отпуск, ан нет… по графику поставили на сентябрь. Наказывают провинившихся, а меня за что?»
Тут как раз мастер Нина Ивановна. Я к ней.
— …Нельзя ли сейчас отгулять? Может, кому все равно, когда, а?
Нина Ивановна сходила к операторам. Вернувшись, обрадовала: могу идти в отпуск хоть завтра.
Так и сделал, и со следующего дня приступил к обработке огорода. Отгуляв положенное, вышел в ночную смену. Вездесущий мастер опять тут как тут.
— Ну как гульнул?
— А, Нина Иванна… Сын газету принес, а в ней объявление: «…килограмм комариных хоботков два миллиона стоят…»
— А ты чего… собирал? И сколько набрал?
— Триста сорок два миллиграмма в сухом виде – и все целенькие. Ломаные не принимают! – сам не понял, откуда цифирь такая в голове взялась.
Сказал – и ходу.
Ворота в цех раскрыты на обе створки. Воздуходувки поют свою заунывную песню. К ним-то я и ломанулся: послушать поближе и посмеяться.
На следующую смену выхожу в ночь, к двадцати ноль-ноль. Проверил рабочее место. Стою у раскрытых ворот, любуюсь весенним вечером. Вижу от карт по тропинку топает мастер. Комары-толкачики в воздухе так и роятся. Подобрался к ним, схватил одного комарика, другого… оторвал, что нужно, и в спичечный коробок, а коробок в карман.
Подошла она со словами.
— Куда же ты их?.. В аптеку сдаешь?
— Нет, Нина Иванна, в Горский совхоз. А оттуда их отправляют в Зарайск на комбикормовый завод. Минеральные добавки из них, говорят, очень полезные.
Опять у меня с воздуходувками что-то. Сил больше нет. Забежал и в шею одной из них отсмеялся.
Когда смешливый мозг успокоился, в очередной раз вышел на природу. – работаю «на слух». Присел только на лавочку, топот сзади. Прибежали: оператор, что меня замещала во время отпуска, и мастер. Я думал, что-то случилось.
— Правда, хоботки собирал? – спросила женщина, еле сдерживаясь от смеха.
— Правда! – только и смог я ответить.
И закатилась она таким смехом, даже слезы ручьем потекли. Нина Ивановна, поняв, что попала впросак, удаляясь бросила:
— Ну, Дмитрич, погоди…
Успокоясь, сотрудница рассказала.
— Представляешь, Дмитрич, заходит Нина Ивановна в операторскую, нас там четверо, и расхаживая, на полном серьезе стала выговаривать: «Вот мы отпустили Корякина в отпуск, а он во время него, захотел разбогатеть и на чем…». С расспросами она все и выложила: «Теперь, — говорит, — денежки получит немалые…». Двое наших от смеха катались по полу.
Вот так я стал «бизнесменом» еще до перестройки, а Нину Ивановну вскоре повысили, и она ушла работать на другое место.

 

«Сообразин»
Работал я на головном, очень необходимом для города предприятии. Однажды мастер попросил помочь устранить утечку жидкости с временной карты. Взяли лом, лопаты и отправились с ним к месту прорыва. Мороз, надо сказать, стоял с неделю за тридцать. Ясно, что земля, тем более на не присыпанных снегом буграх, промерзла.
Как только пришли к месту, мастер взял лом и давай долбить бугорок. От бугорка только мелкие крошки отлетали. И никакого результата. А у меня, как на грех, разболелась голова (отголоски послевоенного голодного детства). Стоял я, стоял, облокотясь на лопату, потом достал таблетку анальгина и проглотил.
Боль в голове стала утихать, и до меня дошло: раз есть ручей, должен быть и талый грунт. С лопатой зашел на другую сторону насыпи и давай из ручья черпать оттаявшую землю и заделывать прорыв, а мастеру говорю:
— Вот, Констаниныч, давно бы мне таблетку сообразина выпить!
Посмотрел он на меня, ничего не сказал, подошел поближе; и мы в считанные минуты заделали брешь. Забрали инструмент, положили на плечи и по заснеженной тропинке, довольные, зашагали обратно. Немного отойдя от насыпи, мастер как-то так неловко, но дружески, спрашивает:
— Дмитрич, а где ты такие таблетки достаешь?
Пришлось выкручиваться
— Жена-то моя медсестра, а заведующая у нее – депутат в Москве. На заседания ездит и из кремлевской аптеки разные лекарства привозит. Моя и выпросила у нее для меня эти таблетки. С утра шлепнешь одну – на целый день хватает.
Идем дальше. Он впереди, я – за ним. Смотрю, остановился, повернулся ко мне и говорит:
— Дмитрич! Ты бы поговорил с бабой-то. Может, она и для меня достанут, а? Сколько стоит – заплачу.
Я промодлчал, а сам думаю как оправдаться за свою шутку. На ходу выбрал момент и говорю:
— Константиныч, таблетки «сообразина» — это вроде … комариных хоботков.
Он резко остановился. Я тоже попридержал шаг, думаю, сейчас ломом на меня кинется и приготовился улепетывать. А он посмотрел на меня уничтожающе и, как бы выдавливая из себя слова произнес:
— Ты уж не болтай хоть никому.
Долго я молчал, а вот, как видите, не выдержал. Да он и не помнит зла. Иногда, рассуждая с Константинычем о трудностях жизни, с улыбкой вспоминаем о таблетке «сообразиина».

 

«Подкормка»
Разведение кроликов считается выгодным делом. Но и тут возникают такие ситуации, о которых нельзя умолчать. Одно время было модно носить рыжие шапки. Я разводил кроликов, а жена выделывала их шкурки и шила. С «Птички», так именуется в простонародье птичий рынок, каких я только расцветок крольчат не привозил. И вот однажды привез ярко-рыжего крольчонка.
Кормлю его как обычно, смотрю, растет-то он растет, а вот худой, как моя жизнь. Позвонки пересчитать можно. Как-то стою с друзьями возле клетки, сокрушаюсь, а кролик возьми да улыбнись.
— Ба, никогда ничего подобного не видел. Резцы, как у клеста.
— Да, это у него, видимо, от мягкого корма.
Так и порешили: надо давать ему более грубую пищу. Через день приезжает еще один знакомый, тоже кроликовод-любитель. И весь обед ля-ля да ля-ля. Заикался. Уже обеденный перерыв кончился, а он все как да как.
— Зачем кирпичи в клетку кладешь.
Выгоняю корову, теленка да дюжину овец с пуховым козлом, мимоходом ему объясняю:
— Кирпичи-то? Это минеральная подкормка. Иначе зубы-резцы будут как у этого рыжего. Только, запомни, кирпич нужен обязательно огнеупорный!
Прошло два года. После сильной грозы и ливня мы с женой вышли на террасу и видим: подъезжает белый жигуленок. Останавливается. Выходят трое – Николай, Сергей, Михаил — все кролиководы. Пока я через веранду прошел, они уже у клеток. Николай открыл одну клетку, другую… И так весь ряд проверил. Наконец нашел, что искал. Вытащил из клетки кирпич и чуть не ударил Сепгея. Но мы кирпич отобрали, и Михаил спрашивает меня.
— Зачем кирпичи в клетки кладешь? В это время Николай вытащил еще один кирпич из отверстия. Перегородки между клетками не стало, и кролики устроили бой – только пух полетел.
Не было бы этого случая, если бы я тогда, когда у меня обедал Николай не спешил и не бросил бы в шутку… насчет кирпича. А тогда он – я уже был далеко от дома, догнал меня:
— Г-где б-берешь к-кирпич?
— На станции.
Вот он и следил, когда привезут такой кирпич. И только через два года увидел, что на станции из вагона выгрузили огнеупорный, — то, что надо. Приехав домой на мопеде, взял мешок, пересел на велосипед и прикатил на станцию.
Набив до отказа мешок и водрузив на велосипед, через весь город по улице Ленина протопал до дома. Довольный, сразу хотел раздать подкормку, но тут Сергей зашел. То да се. А Николаю не терпелось поскорее подкормить своих кроликов.
— Что ты делаешь? – вытаращил гость глаза.
— Раскладываю подкормку.
— Ты чего… того? – покрутил пальцем у виска головы.
— Анатолий тоже подкормку дает.
— Да он же над тобой подшутил!
— Сам видел, ч-что у к-кролика зубы, к-как клюв у клеста и к-кирпичи о-обгрызанные!
Не долго думая, тот предложил на месте разобраться: благо в органах служит.
Разобрались!

 

Одноухий поросенок
Погожим весенним деньком выпустили свиноматку с маленькими поросятами во дворе погулять да в земле покопаться. В вольере из горбылей находился Мухтар – крупная немецкая овчарка. Полаял Мухтар на неспокойное семейство и успокоился. Прилег и, хищно наблюдая, следил за их приближением. Мы с отцом не придали этому значения, ушли в дом. Вдруг – душераздирающий визг.
Выбежали и удивились столь стремительному исчезновению поросячьего выводка, даже вислобрюхая мамаша с предостерегающим хрюканьем, чуть не сбив нас, и – как только могла залезть туда?! – спряталась под террасу. Мы все смотрели, не понимая, почему такой переполох. Видно от боли из-под обломков досок и всякой рухляди ( мы как раз строились) появился поросенок, тряся надорванным ухом.
— Скорее всего, чересчур близко подошел к вольеру, а Мухтар и цапнул за ухо, — сказал отец. Минут через двадцать жена мне говорит:
— Смотри, какое ухо стало! Что делать будем?
— Отрезать по самое некуда.
Мне приходилось забивать живность, — в хозяйстве без этого не обойтись, — но вот на такое сил и натуры не хватило. Схватил грабли и подался по своим делам, надеясь, что жена что-нибудь придумает. Работает медсестрой, и не такое видела. Вечером возвращаюсь, а она мне и говорит:
— Вот смотри, вместо разбухшего да сине-фиолетового уха осталось пятно запекшейся крови. Приглашала соседа на такую операцию.
Тут заходит к нам Серега. Мы с ним вышли во двор покурить. Сидим, покуриваем, рядом свинья с поросятами гуляет. Серега спрашивает:
— А вон у того поросенка где ухо-то?
Я по этому поводу целый анекдот сочинил.
— Да вот сосед Леша где-то врезал стакан водки, а к нам – закусить. Вошел во двор. Он перед этим копался в парнике столовым ножом, так и пришел с ним, держит его в руке. Видно, горело у него внутри, закусить-то… А тут поросенок под руку, он и хвать ухо! Отмахнул! Визг. Жена выбежала из дому и ну на Леху ругаться, а он спокойно так. «Ну, чего шумишь? Сколько он стоит? 30? 50 рублей? Заплачу я за ухо и поросенок твой цел останется!» – и дожевал сырое ухо.
Прошло два года. Пригласили этого же Серегу, в друзьях мы с ним, да еще пришли Лев с женой – тоже наши друзья. Пригласили мы их по редкому случаю – забою одноухой свиноматки. С кормами стало туго, и мы мало-помалу сокращали личное хозяйство. Выходим втроем. Неприятная процедура предстояла, но два друга в момент уложили свинью на землю: я только успел за заднюю ногу придержать. Серега и спрашивает Льва:
— Где де ухо-то?
— Спроси у Толяна.
Тот ко мне, Забыл Серега о том маленьком одноухом поросенке, который вырос в многопудовую свиноматку. Я ему отвечаю:
— Видишь, какое целое ухо большое? Раньше, как уйдет хряк или свинья вдоль деревни, упрется в забор или стену и стоит полдня – ни назад ни вперед. В корыте тоже – сожрет в одном месте, а по бокам не видит, уши мешают. А так, видишь, какая справная.
От нас, после сытного обеда, Серега зашел к Владику. И на полном серьезе давай толковать:
— Тольян-то какой деловой. Безухих поросят разводит. Не веришь? Поди посмотри – пока голову на холодец не разделали.
Владик приходил к нам, интересовался безухой родословной, и на другой день на работе рассказал друзьям и сотрудникам о моем нововведении в свиноводстве.

 

Тепка
Кинокамеры, как таковой, у меня нет, а то бы я запечатлел редкое наблюдение, но попробую описать, что произошло на моем дворе. Взял щенка из местной породы «дворняжка». Забавный был щенок. Со временем превратился в серебристо-серого лохматого низкорослого песика. Стал хорошим сторожем, за что я его сильно зауважал. Но был шибко злым, пришлось его посадить на цепь, лишив таким образом многих собачьих радостей. Сначала внук назвал его Степкой. Но как-то неприлично называть собаку человеческим именем, стали звать Тепкой: хитрющего и наблюдательного не в меру. Во дворе гуляют куры. «Курчинская» порода – крупные, спокойные. Петух – важный, властный, ходит по двору величественно, обращает внимание на курицу изредка, а Тепка решает действовать по-другому: подойдут к его миске куры склевать остатки корма, он их не отгоняет, а трется боком о них.
Обычно к своей миске он никого не подпускает, попробуй только тронь, живо оскалится, а может и тяпнуть. А тут такой нежадный, сам носом выковыривает лучшие кусочки из еды и пододвигает курочке, та склюет, подходит к псу еще ближе, а Тепка то голову положит ей на спинку, то лапками прижмет. Дошло до того, что Тепка стал для кур лучше петуха.
Чтоб положить конец ухаживаниям Тепки, мы этих кур продали другому хозяину.

 

Козел пуховый
После приобретения собственного дома занялись обустройством хозяйства. Завели кошку, собаку, кур, поросенка; добрались и до мелкого рогатого скота. Стали держать коз: сына и дочь дошкольного возраста решили подкормить козьим молочком. Доить приходилось мне: жена работала в больнице по полторы-две смены, доила изредка. С выпасом были проблемы, и поэтому не зажились наши козочки.
Прошли годы, дети стали большими. У них свои семьи. И мы с женой заговорили о внуках. Деревня есть деревня: завели овец, купили самопрялку. Жена любила вязать, но шерсть, как она говорит, пряжа, — грубая.
— Давай купим пуховую козу: и молоко будет, и пух. Для внучат надо что-то помягче, поласковей.
— Ты знаешь? И мне, видимо, не зря последнее время на глаза стали попадаться пуховые козы, — говорю.
На другой день договариваюсь о покупке полу пуховой козы, согласовываю с женой и на следующее утро отправляюсь. Хозяйка козы была на работе. Иду к ней. После приветствия она мне говорит:
— А ты знаешь, я передумала продавать. Хочешь, сходим с тобой к одной старушке? Два года назад ей привезли выложенного козленка из Волгограда, с племзавода, — белого, чисто пухового
— У тебя ж люди.
— Тут недалеко. Подождут.
Пробежали почти весь город. Познакомив меня с хозяйкой, она вернулась на работу. Во дворе стоял остриженный козел: хозяйка успела остричь его до нашего прихода. Вид у козла был не очень бравый, но сила чувствовалась. Поторговались. Купил козла и повел его домой. Тот упирался – веревочку, которую дала хозяйка, тут же оборвал, пытаясь убежать. Я успел схватить его за рога, а тут столб на пути, и ну он меня вокруг него крутить. Я прыгнул на козла, но он так завертелся, что трудно было удержаться. Слетел я с него, но рога не выпустил. Долго мы с ним так боролись. Вдруг он встал, как вкопанный, тогда, поняв, что моя взяла, я отпустил рога. Подталкивая, направил его на дорожку. Он пошел впереди, оглядываясь, как бы спрашивая, куда идти дальше.
Пришли домой. Запустил его в сарай к овцам. В скором времени жена с работы вернулась.
— Купил?
— Купил.
Пошли смотреть. Штук восемь овец в сарае было. Дверь открыл. Смотрим, овцы все вдоль стены, как по струнке стоят, а он архар архаром посередке. Жена заметила:
— что-то рога больно большие.
А я ей:
— Такая породистая, — и скорее за дверь, чтобы не выдать себя улыбкой.
Собираясь в ночную смену, говорю:
— Ты уж подои. Ее хозяйка доила в одно время, с 20-ти часов и до 20-ти тридцати, а то молоко перегорит… Потом, постепенно, запустим…
— Ладно, иди, управлюсь.
Отработав смену, подхожу к дому. Смотрю, жена ждет на перекрестку – руки в боки.
«Ну, — думаю, — сейчас мне будет.»
Подошел к ней, хлоп ее легонько по плечу.
— Как дела? – а сам шмыг на тропинку.
— Ты знаешь, козу-то я так и не подоила. Сидела, вязала и спектакль по радио слушала. Хватилась, а уже девять вечера. Взяла миску, масло. Вошла в сарай. Я к ней, а она от меня… Догадалась, овец выпустила. Гонялась за ней, гонялась… Наконец к стенке прижала. Только, что-то я сосков не нашла. Одни желваки какие-то…
— Может не там искала? Посплю немного, потом подою. Все равно теперь запускать будем.
Перекусив, лег на диван лицом к стенке. Через некоторое время слышу смех.
— Ты что же, негодник! Не стыдно разыгрывать?! Сколько времени голову морочил? – смеясь, но с нескрываемой обидой проговорила жена.
Обоюдный смех в конце концов примирил нас. Артем (так звали козла), надо отдать ему должное, был удивительно умным и добродушным. Подниму руки и скажу6 «Играй!» Он встанет на задние ноги, затрясет головой и вокруг меня запрыгает. Протяну руки с выставленными вперед ладонями и крикну: «Бодай!» Он задом отходит метров на пять, скачками – прыг-скок в мою сторону; на дыбки встанет и бьет рогами в ладони, но не разу до боли не ударил.
Цирковые номера проделывал только со мной, тем самым потешал наших внуков. А отменный пух Артема превращался с помощью бабушки в теплые и мягкие варежки, носочки, шапочки, шарфики и кофточки.

 

Из архива Пирязева.

Метки: ,

Поделитесь в соцсетях:

Автор - Елена Порошкова

Коренная озерчанка. В прошлом работала на ОКТ и в пресс-службе администрации района, была редактором газеты «Озёрская Панорама», вела официальный сайт администрации.

У этой статьи 3 комментариев

    • Евгений Исаев
      Евгений Исаев Ответить

      Анатолий КОРЯКИН «Деревенские мотивы» (Озёры, 2006 г.), «В краю родном» (Коломна, 2010 г.).

  1. Харитонов Юрий Ответить

    ЗнавАл, знавАл я Анатолия Дмитриевича. Интересный и самобытный был мужик. И жену его Валентину тоже знал. Она частенько ко мне обращалась, когда Анатолий начинал «учить её жизни». Помнится и рисовал он неплохо?

Добавить комментарий для Харитонов Юрий Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *