Сыщик от бога

Навстречу 100-летию уголовного розыска

Закончить свои зарисовки о сотрудниках уголовного розыска мне хочется заметкой о настоящем сыщике и настоящем человеке. Речь пойдет о кавалере орденов «Отечественной войны» II степени, «Красной Звезды», «Заслуженном работнике МВД СССР», Почётном гражданине  города Озёры, полковнике милиции Копытине Николае Корнеевиче.

 Мало кто сегодня помнит, что в далёком 1960 году на службу в местное городское отделение милиции  на должность заместителя начальника по оперативной работе прибыл  Николай Корнеевич Копытин. Он заменил на этой должности Павла Петровича Малинина, который после нескольких лет милицейской службы всё-таки вернулся к любимой работе на хлобчато-бумажном комбинате.

Уже тогда вскоре по городу потекли слухи о том, что новый заместитель ведёт непримиримую борьбу с преступниками, не идёт с ними ни на какие компромиссы, что он очень решителен, настойчив и требователен. А послевоенный разгул преступности не прошёл и мимо нашего, казалось, тихого  города. В те годы советской власти большинству граждан нашей страны, отбывших наказание за уголовные преступления, запрещалось селиться в Москве, Ленинграде (ныне Санкт-Петербург), в столицах союзных республик и ещё ряде городов, и отправляли их на местожительство за  ныне воспетый в песнях «знаменитый» 101 км.  Коломна и Озёры как раз попадали в зону поселения «отверженных», что никоем образом не улучшало спокойствие и криминальную обстановку на улицах городов. Грабежи, воровство, поножовщина ежедневно поступали в сводки милиции. Вот в таких непростых условиях начинал свою работу в нашем городе старший лейтенант милиции Н.К. Копытин.

В 1962 году в Москву на повышение уезжает начальник отделения Иван Филиппович Михалин и на его место назначают Николая Корнеевича. Милиция тогда располагалась в старом одноэтажном  каменном здании, к которому по Лесному переулку (ныне закрыт для прохода и проезда) были подведены деревянные пристройки. В этих пристройках, продуваемых всеми ветрами, со скрипучими ступенями и дверями располагались дежурная часть, оружейная комната, кабинеты оперативного состава и участковых инспекторов, паспортный стол, инспекция исправительных работ. Во дворе находилась угольная котельная,  конюшня с заготовленным на зиму сеном, гараж для мотоциклов и два гаража для автомашин.

 

Именно с тех лет, начинается надлежащий отбор поступающих на службу, обучение и воспитание личного состава милиции, грамотная  кадровая их расстановка. Но не обходилось и без ошибок. Не все вновь  принятые на службу проходили через горнило строжайшей дисциплины, высокую требовательность к исполнению возложенных служебных обязанностей,  беспрекословное соблюдение законности, вежливого  и чуткого  отношения к гражданам, в том числе  к лицам, задержанным или доставленным в милицию. Но новый начальник городского отделения, ни на каплю не отступал от своих  строгих принципов по формированию работоспособного коллектива, он создавал коллектив единомышленников, который в будущем будет способен выполнять самые сложные служебные задачи. В эти непростые годы появляются в уголовном розыске Николай Васильевич Афонькин, Генрих Сергеевич Назаркин, Владимир Алексеевич Антонов, Евгений Семёнович Минаев.

Оперуполномоченный УР Минаев Е.С.

Одно из серьезнейших испытаний выпало на сотрудников милиции     в субботу 21 февраля 1976 года, когда поступило сообщение о краже нескольких единиц нарезного стрелкового оружия из здания ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), которое находилось рядом с центральной проходной х/б комбината «Рабочий».

В те годы, кража оружия считалось одним из самых опаснейших преступлений в стране (про рэкет, захват заложников, похищение детей, рейдерский захват предприятий —  всё это предстояло ещё узнать отечественной правоохранительной системе в будущем). А происшедшее усугублялось ещё и тем, что 24 февраля в Москве открывался ХХV съезд Коммунистической партии Советского Союза, к которому было приковано  огромное внимание всего прогрессивного человечества (так писали газеты и говорили дикторы радио и телевидения).

Для чего или для кого похищено оружие? В чьи руки оно попадёт?  Профессиональный преступник организовал похищение (хотя в обиходе такого термина ещё не было) или любитель оружия для своей незаконно хранимой  коллекции?  В каком месте  оружие  может быть приведено в действие, если похищено для совершения убийства? Кто может стать жертвой?

Вопросов было в достаточном количестве, их можно было задавать и задавать бесконечно.  И звонили, и задавали. Из министерства, из главного управления внутренних дел области, из обкома  (областной комитет КПСС), из местного горкома, исполкома и ещё чёрт знает из каких организаций.       Только ответов на них фактически не было. А звонившие  чиновники требовали к телефону только Копытина и не с кем другим разговаривать не желали. И всех  их интересовало только одно: когда преступление, так  взбудоражившее всю область, наконец-то будет раскрыто? Почему не принимаются срочные меры по поимки преступников?

Объяснять, что преступники пока не установлены, что задерживать некого – только терять время, да и не хотелось ежечасно  выслушивать очередную порцию обвинений в низком профессионализме, в неумении выстраивать правильные версии и раскрывать резонансные преступления.

Чтобы  звонки не мешали работать штабу, оперативно  тут же созданному, Копытин приказал переключить городской и московский телефоны (других не было), на одного из своих замов, приказав говорить, что начальника на месте нет, что начальник вновь выехал на место происшествия, что начальник проводит инструктаж  дружинников или уточняет полученные показания на месте.

1985 г. Н.К. Копытин с сыновьями Виктором (слева) и Анатолием.

А на месте происшествия Николай Корнеевич несмотря на ветреную и зябкую  погоду,  действительно пробыл несколько часов, уясняя  для себя, почему преступление совершенно именно таким способом? Почему находящиеся рядом сторожа вневедомственной охраны ничего не слышали? Нет ли сговора между сторожами  и преступниками? Каким путём отходили преступники, неся на себе громоздкое и не  очень лёгкое оружие?  Тщательный осмотр места преступления, кропотливое изучение следов возможного отхода преступников, их направленность позволяли предположить, что часть похищенного оружия, возможно, припрятана где-то на территории комбината или недалеко от него.

Но одно дело предположить, совсем другое дело отыскать украденное на более чем 40 гектарах производственных мощностей комбината. Однако другого выхода просто не было, так как проводимые оперативные мероприятия не давали пока  положительного результата.

Надо ли говорить, что весь личный состав был поднят по тревоге и полностью задействован в раскрытие преступления. Приближался вечер. В городе были выставлены дополнительные усиленные   наряды, в том числе и из офицерского состава.  На танцевальных вечерах несли службу опытные сотрудники, умеющие подмечать, казалось бы, незначительные мелочи и несуразности в поведении подростков, пришедших на танцы. Под пристальным контролем находились железнодорожный вокзал, автостанция, женские общежития, которых на ту пору было  в городе достаточно.  Цель – не дать вывезти оружие из города и исключить его применение.

А поисковые группы, состоящие из двух-трёх сотрудников милиции переодетых в рабочие спецовки, уже несколько часов «утюжили» отведённые для них  оперативным штабом участки на территории комбината.  Пронзительный ветер и мелкий колючий снег с одной стороны отпугивали лишние любопытные глаза, но с другой —  заметали и возможные следы, оставленные на месте захоронения похищенного оружия.

Поисковики доложили в штаб о нулевом результате, оружия нигде не обнаружено.  Но оперативный  штаб (Н.К. Копытин, его заместитель В.Г. Самылин, начальник ОУР Е.А. Баюков и городской  прокурор И.М. Чугунов) чувствовали, что преступники где-то  оставили и припрятали оружие. Поисковым группам был дан небольшой отдых для приёма пищи и обогрева, и вновь приказано самым тщательным образом осмотреть закреплённые за ними сектора комбинатской территории.

Около 21-00 одна из групп всё-таки обнаружила в сугробе возле железнодорожной ветки припрятанное оружие.  Срочно была организована засада в одном из подсобных холодных помещений ТТО (топливно-транспортный отдел комбината). Теперь падающий снег, заметая следы и оставляя девственно чистую площадку, выступал на стороне милиции. Но и холод в дырявом помещении давал о себе знать. Курить было категорически запрещено, так как запах табака на морозе можно учуять на десяток метров. Желательно не двигаться, чтобы не скрипеть половицами. Можно  только для согрева размахивать руками.

В субботу за оружием никто не пришёл, в воскресенье днём – тоже. А тёмным  воскресным вечером преступники пришли к схрону оружия и напоролись на засаду. Стрельбы и лишнего шума не было, задержание прошло на удивление буднично, а  всё остальное было уже делом техники. И сразу прекратились звонки о низком профессионализме в раскрытие резонансных преступлений. Большие и маленькие чиновники, звонившие и подгонявшие всех и вся, были несказанно удовлетворены: это благодаря их «настойчивости» и «целеустремлённости»   тяжкое преступление было раскрыто в кратчайший срок. Без их постоянной «поддержки и опеки» вряд ли это удалось местным сыщикам.

Приказом министра внутренних дел СССР личному составу Озёрского ОВД была объявлена благодарность. А Николаю Корнеевичу Копытину и его заместителю по наружной службе Василию Фёдоровичу Чиркову по партийной линии были объявлены выговоры за неприятие своевременных мер по недопущению хищения оружия с охраняемого вневедомственной охраной объекта.

И таких примеров, когда начальник милиции Копытин Н.К. возглавляя оперативные группы по раскрытию тяжких преступлений, добивался положительных результатов, в его служебной карьере было немало. Он действительно был оперативником от бога, что, впрочем, не мешало ему, руководя отделом,   помогать достигать    другим отделениям и подразделениям милиции таких же высоких показателей, как и уголовный розыск.

Лето 1976 года. Н.К. Копытин

Летом 1983 года в Комсомольском переулке (на карте города сегодня его нет, это территория за музыкальной школой) в выходной день загорелся частный дом. Когда пожар был потушен и дым рассеялся, на полу в одной из комнат, были обнаружены два трупа женщин с явными признаками насильственной смерти. Что сделал Николай Корнеевич? Он собрал в кабинете всех сотрудников, которые на тот момент были в отделе, поставил чёткие задачи и направил их на сбор информации о жизни погибших. А вскоре  от сотрудников, ушедших выполнять приказ, стала поступать информация о странном сожителе одной из женщин. Якобы он был ранее неоднократно судим, в последнее время обзавёлся  новой подружкой, а  это очень не нравилось старой пассии (одной из погибших)  и являлось причиной неоднократных ссор. Можно было предположить, что мотивом убийства, могло стать избавление от назойливости прежней любовницы. Ранее судимый был быстро установлен оперативными службами, доставлен в милицию вместе с новой подружкой, порознь  с ней допрошен, изобличён в явных неточностях, а вскоре, выгораживая свою соучастницу, давал признательные показания. С момента обнаружения преступления и до момента его раскрытия прошло всего несколько часов. Так  оперативно, с огромной требовательностью к себе работал Николай Корнеевич Копытин, того же он требовал от подчинённого ему личного состава милиции.

9 мая 1980 г. Слева направо: А.И. Коротаев, Н.К. Копытин,
Герой Советского Союза С.В. Харламов, Г.П. Петухов, А.А. Кургузов.

В должности начальника уголовно розыска я прослужил совместно с Копытиным всего двадцать месяцев. Но это был, пожалуй, лучший период за  четверть века, что я носил погоны. Работать с ним, вернее учиться у него служить народу, было любопытно, познавательно и крайне интересно. Он никогда не отказывался от своих слов, не юлил, приказания отдавал чётко, грамотно и они были удивительно понятны для исполнителей. Но и спрашивал он за исполнение строго и веско. Моментально, оценивая собранный первоначальный материал по розыску преступников, видел, где отделение поработало на всю мощь, хотя и не добилась результата, а где явно  недоработало или не дай бог схалтурило. Про всю оперативно-розыскную деятельность не расскажешь, но прошу поверить, что в оперативной работе Николай Корнеевич был докой.

В конце сентября 1985 года, уезжая в  отпуск, он вызвал меня в кабинет. Скупо похвалил за показатели в работе  трёх кварталов текущего года.   Поставил задачи, поинтересовался тем, какие мероприятия проводятся  по нераскрытым преступлениям. Начальник был  в приподнятом настроении, оживлён, благодушен, а мне было радостно осознавать, что «гроза» сегодня меня миновала, что отделение розыска работает в правильном направлении и эта работа удовлетворяет руководство ОВД.

Тот разговор с начальником милиции оказался для меня предпоследним.

После возвращения из отпуска Николай Корнеевич слёг. До нас доходили слухи, что состояние его здоровья хотя и не критическое, но требует  длительного лечения и что переводить его в госпиталь МВД в настоящее время крайне не желательно, врачи опасались его транспортировать. А в ноябре он оказался на больничной койке с инфарктом, но потихонечку, как нас информировали, а весь личный состав милиции  переживал за его здоровье, выкарабкивался из кризиса. Своё шестидесятилетие, 13 декабря 1985 года, он встретил в палате терапевтического отделения местной больницы.

А в конце декабря в Озёрский отдел неожиданно нагрянул новый начальник областной милиции генерал-лейтенант Иван Фёдорович Шилов. Появился он в здании в восьмом часу вечера, вызвав оторопь и ступор у всех присутствующих. Но  дежурный по ОВД, быстро справившись с волнением, чётко представился, а помощник дежурного, не растерявшись, выдал мне звонок по внутренней связи о появлении высокого начальства. Мы едва успели навести  относительный порядок, как дверь в кабинет широко распахнулась, и громким командным голосом генерал поинтересовался, чем мы тут занимаемся в столь поздний час.

Фото 2012 г из интернета. Шилов Иван Фёдорович.

Откровенно говоря, время было  далеко не поздним. После окончания установленного времени, 18-00, мы чуть ли не ежедневно задерживались на два-три часа. Я любил это время. В коридорах прекращалась суета и беготня, начальство не донимала звонками, думалось и планировалось в эти вечерние часы, если они выдавались тихими, легко и плодотворно.

Выскочив из-за стола, я хоть и был в гражданском костюме, вытянул руки по швам и представился. Несмотря на напускную строгость, в глазах генерала  сверкали искорки удовлетворения —  видимо ему понравилось присутствие сотрудников уголовного розыска в неурочный час на службе. Задав еще несколько служебных вопросов, Иван Фёдорович поинтересовался дорогой к городской больнице, где он намеривался навестить Н.К. Копытина.           А вскоре мы узнали, что начальник Главка высоко оценил роль Николая Корнеевича в строительстве нового здания, спортивного зала, тира, автомобильных гаражей для городской милиции. А ещё выше он поставил оперативно-служебные показатели отдела в деле   охраны общественного порядка, раскрытия преступлений и розыска преступников и предложил Копытину  Н.К. после выздоровления не думать о выходе в отставку, а послужить ещё на благо народа.

Для нас, сотрудников милиции, это было прекрасной вестью, так как ходили слухи о предстоящих реформах в МВД и об увольнении сотрудников в звании полковников милиции по достижению ими 60 –летнего рубежа.

4 или 5 января нового 1986 года я встретился с Николаем Корнеевичем, как оказалось, в последний раз. Он выглядел бодрым, уверенным. Высоко положенные подушки позволяли ему удобно полулежать на больничной кровати и без напряжения разговаривать с посетителями. Его жена, Анастасия Ефимовна, которая все дни болезни мужа находилась с ним в одной палате, позволила мне поговорить 10-15 минут с Николаем Корнеевичем на отвлечённые темы. Ну, какие могут быть отвлечённые темы, когда начальника милиции интересовала и раскрываемость, и как начался новый год, и какие сложности мешают более эффективной работе и ещё многие и многие вопросы.  Почувствовав, что возле койки выздоравливающего начинается непредусмотренное  служебное совещание Анастасия Ефимовна вежливо, но в тоже время настойчиво выставила меня из палаты.

В коридоре она, видимо сглаживая моё принудительное выпроваживание, сказала на прощание:

— Не обижайся, Юра, — она обучала  в начальных классах моего младшего брата и знала меня еще с тех пор, — успеете еще наговориться. Николаю Корнеевичу нельзя пока много разговаривать.

— Да что вы, Анастасия Ефимовна, как я могу обижаться. Спасибо вам. Спасибо за брата, спасибо за Николая Корнеевича, — и я тепло попрощался с Копытиной.

В четверг 9 января в моём кабинете с самого утра было много народу. Шла обычная рутинная работа, предшествующая предполагаемому  раскрытию. Вдруг без  предварительного стука в дверь, чего она не позволяла себе никогда ранее, в кабинет  как-то боком протиснулась  бледная машинистка. Побелевшими губами она прошептала:

— Копытин умер, –  упала на стул и заплакала.

— Как умер? Чего ты мелишь? —  сорвался я на крик, —  три дня назад я был у него, — но по отрешённому лицу женщины понял, что произошло  ужасное и непоправимое, что больше нашего начальника нет в живых.

Гроб с телом Копытина Н.К. был установлен в фойе второго этажа дворца культуры и сотни, тысячи жителей нашего города пришли проститься с настоящим человеком, который никогда  не жалел себя ради того, чтобы население чувствовало себя спокойно и уверенно на родной земле.

13 марта 2003 года городской совет депутатов присвоил Николаю Корнеевичу Копытину  звание «Почётного гражданина города Озёры» посмертно, а 8 ноября 2017 года на здании отдела внутренних дел была установлена мемориальная доска в его честь.

Юрий Харитонов    Сентябрь 2018 г.

Метки: , ,

Поделитесь в соцсетях:

Автор - Харитонов Юрий

Родился в г. Озёры. Ветеран МВД. Автор книги о развитии спорта в Озёрском районе, соавтор книги "Наш маленький город в Великой войне".

У этой статьи 7 комментариев

  1. ходатай
    ходатай Ответить

    Да, Николая Корнеевича Копытина, еще помнят в городе и отзываются о нем очень уважительно.

  2. Юрий Трофимов
    Юрий Трофимов Ответить

    Большое спасибо за такую интересную статью!
    Да, были времена — и наша доблестная милиция с честью защищала права наших граждан, была на передовых рубежах — там, где в этом была острая необходимость!

  3. Лариса Ответить

    Класс!Прекрасная статья!У меня тоже есть свои воспоминания связанные Н.К.Копытиным.Было это в году так 1976-1977,я ходила в детский сад,который находился на ул.Калинина это недалеко от милиции,практически все дети сотрудников посещали этот дет.сад.Часы работы детского учреждения совпадали с часами работы милиции т.е до 18.00.но ребенка забрать надо было где-то за 30 мин.до закрытия.И вот она свобода!!!Если зима,то я совершала вояж по кабинетам,если лето, то мы с другими детьми играли на улице.Так вот я «несусь» по коридору и на встречу мне Николай Корнеевич,я резко даю по «тормозам»,потому что меня учили быть вежливой девочкой и не бегать по коридорам, я здороваюсь Николай Корнеевич тоже приветствует меня, и спрашивает-Ты чья? на что я отвечаю-Я мамина и папина(своих не сдала),но вышла в коридор мама и сказала-Николай Корнеевич,это моя.Он улыбнулся погладил меня по голове и сказал-Не бегай так быстро!Я ответила кивком головы.

  4. Татьяна Ответить

    Я хорошо знала Анастасию Ефимовну. Удивительная женщина, сильный тыл своего мужа, вырастила 3-х замечательных детей. В этой семье меньше всего думали о материальных вещах, преданны были своему делу. При Н.К.Копытине район жил спокойно, порядок и безопасность были гарантированы по факту.

  5. Харитонов Юрий Ответить

    Татьяна, Вы абсолютно правы. Тыл, в лице Анастасии Ефимовны, у Николая Корнеевича был надёжен, справедлив и верен, что позволяло Копытину Н.К. не отвлекаться по мелочам. А это тоже важно было при его работе.

  6. Валентина Николаевна Ответить

    Всех ветеранов и действующих работников сыска поздравляем с профессиональным праздником 100-летием уголовного розыска!
    Спасибо за добрые слова и светлую память о наших родителях Николае Корнеевиче и Анастасие Ефимовне-самых лучших родителях на свете!
    Помним, любим, гордимся!

Добавить комментарий для Лариса Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *