Детские воспоминания на смерть Сталина.

5 марта исполняется 65 лет с со дня смерти И.В. Сталина. Об этом событии написано много книг, статей, воспоминаний. Вот и Юрий Анатольевич Харитонов делится с нами своими воспоминаниями о том далёком времени.

В марте 1953 года я ходил в детские ясли, которые и  до настоящего времени работают, располагаясь рядом со средней школой № 6 на Высоком Поле. Ходил  это, конечно, громко сказано. Меня носил туда отец или на саночках возила мать, в зависимости от того кому выпадала очередь к 8-00 доставлять своё дорогое чадо в детское учреждение. Было мне на ту пору три года и один месяц. Естественно, что в силу своего юного возраста, я ничего не знал о недавно закончившейся войне, о  фронтовом ранении отца, сделавшего его инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Ничего не ведал о матери и её сверстницах, добывавших торф, стоя по колено в воде, для нужд текстильного комбината. Валивших и  вывозивших лес по старой узкоколейке, запрягаясь, порой в сани  вместо уставших лошадей.

Ничего не знал и о  нашем вожде Иосифе  Сталине. Кстати со словом «вождь» тоже имеются не очень радостные  детские воспоминания. Мне было уже лет пять, когда я перепутал значение слово «вождь» и слова «вошь» (ещё бывали случаи, что эту заразу в начале 50-х годов запросто можно было подцепить, например, в парикмахерской или принести на своей одежде из бани). Однажды в доме бабушки, играя в свои нехитрые игрушки, я произнёс не «наш вождь Сталин», а «наш вошь Сталин». Бабушка от моих слов сначала  онемела, покрылась бледностью, затем взяла себя в руки и гневно выкрикнула:

— Ты, что такое говоришь, паршивец? – она украдкой посмотрела на окно, затем на дверь и добавила, — не смей больше так никогда говорить! За такие слова и тебя, и маму с отцом посадят в тюрьму!

Дед встал из-за швейной  ножной машинки и, не говоря ни слова, молча,  отвесил мне увесистый подзатыльник. После моего рёва и плача бабушка доходчиво объяснила,  какую глупость я сморозил. Мне и самому стало страшно. Но ещё страшнее мне было от того, что  я реально видел, как испугалась моих слов бабушка, и как кряхтел и  не находил себе места дед.

В тот первый весенний месяц  1953 года, а  было это скорее 10 марта, в день похорон Сталина И.В., нас старшую ясельную группу перед обедом вывели в коридор второго этажа. В простенке между окнами висел громадная картина, так мне казалось с высоты своего небольшого ребячьего роста, на которой величаво был изображён человек в военной форме, с пышными усами и проницательным взглядом.

Рядом с нами стояли наши воспитательницы, нянечки, технические служащие. Глаза у них были красные, заплаканные. Носовыми платками они вытирали опухшие веки и наши носы. В воздухе повисла напряженная звенящая тишина.  Так длилось несколько минут. Вдруг мощно заревел  гудок на текстильном комбинате. Взрослые зарыдали в голос, послышались причитания. Ничего не понимая, но всё громче и громче заплакала вся старшая ясельная группа.

1961 год. Конец первой учебной четверти. Всех учащихся первой смены родной школы № 6 выстраивают на внеочередную школьную  линейку в коридоре второго этажа.  Ожидается важное сообщение. Парторг школы Серафима Андриановна Юшина, учитель начальных классов, сообщает, что за грубые ошибки в руководстве страны, за организованный террор (малопонятное слово для нас в то время) в отношении сограждан по решению партии тело Сталина вынесено из мавзолея и захоронено у Кремлёвской стены. Город Сталинград с этого дня будет называться Волгоград, Сталиногорск из Тульской области нарекут как  Новомосковск, город Сталино на Украине переименуют в Донецк, а Сталинобаду из Таджикистана вернут историческое название  Душанбе. Прозвучало и словосочетание культ личности, которое большинство из нас откровенно не поняли.

В перерывах мы с одноклассниками перешёптывались о происходящем в стране, но вслух говорить остерегались. Я  хорошо помнил подзатыльник деда и старался, что очень трудно в 11-летнем возрасте, особо не трещать языком.  А вскоре из библиотек убрали все книги И.В. Сталина, а также и книги о Сталине.

А лет через пятьдесят после описанных событий мне в руки попал интересный документ. Озёрский горком партии (ГК КПСС) выдал мандат известному механизатору из д. Будьково  Долматову Дмитрию Николаевичу  на поездку с группой товарищей  в Москву 8-10 марта 1953 года для возложения  траурного венка к гробу с телом Сталина. Товарищи отправились в поездку по железнодорожному пути, но на станции Голутвин,  не смотря на все возражения, были завёрнуты нарядами милиции в обратный путь.  Но нет худа без добра. Видимо, это и спасло  наших земляков от возможных увечий, а может быть и смерти. Доподлинно известно, что во время прощания возникла  жуткая давка, в которой погибло от нескольких сотен, до нескольких тысяч человек, в том числе и дети.  Те данные до настоящего времени не открыты и носят гриф секретности.

Метки: воспоминания