Далекий вкус детства

Сегодня он словно старик преклонных лет: насупленный, согбенный и хмурый, в старой обветшалой одежонке, которую давно никто не приводил в порядок. Какой-то весь из себя неухоженный и возможно от этого молчаливый и скучный. Уже более двух десятков лет не навещают его внуки и правнуки, не звенит их радостный ребячий гомон, никто не заливается вокруг жизнерадостным детским смехом. А он стареет и хиреет с каждым годом, с каждым днём, и видимо никогда уже не дождется тех счастливых минут, когда вновь широко распахнуться его двери и окна навстречу весне, солнцу, щебетанью птиц и детям.

Рогопольский детский сад № 4 окружен модными современными новостройками, уже давно на улице Митинговой уложен асфальт, исчезли водозаборные колонки, дровяные печи и керосинки вытеснили газовые котлы и плиты. А здание детского сада стоит на прежнем месте, только потемнело и как бы нахмурилось от обильных дождей и ветров, которые тысячи и тысячу дней кряду подтачивают его целостность и прочность.


В этот детский сад привели меня родители в августе 1953 года, на место тех, кто покинул старшую группу, отправляясь в первый класс. Помещение казалось огромным. Оно вмещало в себя две большие и светлые комнаты с множеством окон, в которых размещались старшая и младшая группы. Такой же светлой была застекленная терраса, где в зимние и ранние весенние месяцы нас укладывали после обеда спать, предварительно надев синий стеганный спальный мешок. И ведь спали на морозе! Правда в окна светило солнышко, создавая комфорт и уют. Вера Никитична Шершакова, медицинская сестра детского сада, очень щепетильно подходила к замеру дневной температуры на веранде. Обморозиться мы просто не могли.

Но каково было воспитателям и нянечкам, которые должны были запихнуть всю нашу ораву в спальные мешки, надеть каждому на ноги подобие сапог, уложить, а после подъёма проделать всё это в обратном порядке?

В жаркие летние дни перед обедом мы обязательно принимали уличный душ. В небольшом сарайчике, из почерневших от воды и времени досок, нас обливали водой, нагретой ярким солнцем в бочке, которая громоздилась на крыше сарайчика. И вновь воспитатели и нянечки заводили нас под струи прохладной воды, обтирали дрожащее тельце вафельным жёстким полотенцем, помогали надеть нашу лёгенькую одежку и отправляли в помещение. По всей видимости, инициатива в названных процедурах, исходила не от заведующей детским садом Екатерины Петровны Волковой, миловидной женщины и замечательного руководителя. Указание могло спускаться из министерства здравоохранения. Страна пыталась растить здоровых и крепких членов своего общества, и искала приемлемые способы и методики.

Старшая детсадовская группа, если не уходила на прогулку в лес за железнодорожную линию, обычно располагалась на задней площадке. Совсем небольшой «пятачок» по современным меркам, но тогда он казался нам просто сказкой. Песочница, шведская лестница, веранда с дощатым полом, скамеечки и лавочки, большая железная бочка, вода в которую поступала во время дождя с крыши по желобу, и к которой нам запрещалось подходить. Но мы все равно черпали из бочки воду и заливали ею выкопанные ямки в песочнице. И конечно груша, огромная, с шершавым стволом, залезть по которому не было никакой возможности, так как нижние ветки располагались гораздо выше наших поднятых вверх рук. Подбирать опавшие плоды нам не то, что не разрешалось, но как бы ни рекомендовалось. Тем более, что каждое утро дворник дед Матвей, он же и сторож, собирал плоды в плетеную корзину и куда-то уносил, вполне возможно, что тётя Таня, наша повариха и любимица всех ребят, варили из них ароматный и вкусный компот. Но днём груша обязательно роняла на землю ещё несколько десятков мягких и сладких, так нам казалось, своих плодов. И было неким детским шиком украдкой от воспитательницы подобрать с земли груши и угостить ими, кого-нибудь из девочек.

1955 год. Старшая группа детского сада № 4

Мне очень нравилась тогда Ира Родькина, но завоевать её внимание мне никак не удавалось. Груши, которыми я пытался её угостить, она выкидывала за забор, не принимала меня играть с собой в песочнице. И вообще не смотрела в мою сторону. Однажды я спрятал её совочек и надеялся благородно вручить, когда она немного помучается его поисками. Моей детской фантазии не хватало на прогнозирование дальнейшего развития событий. Из-за бочки, периодически выглядывая, я наблюдал как Ирка покрутившись в песочнице и не найдя своего совочка, протянула руку и…. И Витька Мартынов уступил ей свой совок, с которым никогда не расставался и даже не оставлял его в песочнице, унося в свой шкафчик в раздевалке. Мой коварный план потерпел самый настоящий крах, как и я сам.

Лет через тридцать, мы пересеклись с Ириной Родькиной. (На групповом снимке Ира стоит в верхнем ряду вторая слева). Она к тому времени уже носила фамилию мужа и про моё упоминание о том детском случае, конечно, ничего не помнила, но звонко рассмеялась. О детском саде вспоминала с восторгом и трепетом. Как и большинство из нас она плохо переносила приём рыбьего жира, которым нас почивали довольно регулярно. Мы вспомнили вместе обаятельную нянечку тётю Марфушу Платонову, её заботливый и повседневный уход за нами. Вспомнили воспитателей Клавдию Михайловну Дмитриеву и Юлию Михайловну Козлову, пестовавшихся с нами как курашки со своим цыплятами.
На новогодний утренник Юлия Михайловна из-за отсутствия в штате мужчин за исключением деда Матвея, у которого на празднике была своя особая и важная функция, наряжалась Дедом Морозом. В синем расшитом халате, в такой же шапке, с огромной белой бородой, валенках, посохом и большим красным мешком за спиной, Юлия Михайловна была не узнаваема. Да мы и не пытались её узнать, а зачарованно смотрели на мешок, в котором были пока недоступные для нас подарки. А красавица елка, накануне вывезенная из леса, высотой под потолок, с пахучими иголками, сверкала и искрилась. И когда по команде Деда Мороза мы три раза громко и дружно кричали: «Елочка, зажгись», дед Матвей украдкой, прячась за спинами, пришедших на утренник родителей, вставлял штепсель в розетку и елка как бы оживала. А мы, детвора, мальчишки в костюмах клоунов, девчонки, как правило, в костюмах снежинок веселились, читали стихи, водили хороводы. Маскарадные костюмы шили наши мамы из того небогатого выбора тканей, что были в магазинах в послевоенные годы.

1956 год. Танец снежинок.

 

1957 г Слева направо: Витя Мартынов, Толя Шилин, Витя Котов, Юра Харитонов

И ещё незабываемый штришок того далёкого и беззаботного времени. Если по состоянию здоровья мы не посещали детский сад, то кто-то из родителей или старших братьев и сестёр, приносили из детсадовской кухни в баночках или судочках, причитающую нам дневную порцию еды: суп, кашу, компот, котлеты или биточки с гарниром. Еду обычно выдавали после обеда, ближе к 13-00 (сам, будучи уже школьником, ходил на кухню за порцией для младшего брата). Иногда возле кухни собиралось до 5-7 очередников. Но еда из детского сада на домашнем столе была неким пиршеством. Тяжеловато мы жили и питались в ту пору. Не голодали, конечно, но и не шиковали. В основном в рацион чуть ли не любой семьи того времени входили картофель, квашеная капуста, соленые грибы, огурцы и помидоры, да блюда из трески, которую отваривали, парили или жарили, мочили или наоборот высушивали. Треска была во всех магазинах и стоила совсем недорого, несколько копеек за килограмм. А каша или молочный суп, приготовленные руками заботливой тёти Тани, разительно отличались от повседневной домашней еды. Это было очень и очень вкусно!

1957 год

Конец апреля и начало мая 1957 года выдались на редкость теплыми. На задней площадке детского сада мы играли уже в лёгких курточках. Через не частый штакетник, огораживающий площадку, мы иногда смотрели, как по Митинговой улице по направлению к детскому санаторию проносилась удалая повозка, в которую была запряжена резвая лошадка (основной вид транспорта тех лет). Ближе к обеду по улице гордо вышагивал невысокий и очень подвижный Толя Авилов. (На групповом фото он сидит в нижнем ряду четвёртый слева). Анатолий возвращался домой в конец улицы из школы после занятий в первом классе и его маршрут проходил мимо детского сада, из стен которого он вышел годом ранее. В школьной серой гимнастёрке подпоясанной ремнём, в таких же суконных брюках, фуражке и с портфелем в руке он казался нам таким самостоятельным, авторитетным, независимым. И мы немного завидовали его свободе. После его прохода воспитатели уводили нас на обед и зависть как-то сама собой незаметно улетучивалась.

 

1963 год

А уже приближался август 1957 года, очередную старшую группу детский сад отправлял в школы района, предоставляя нам, если так можно сказать, самостоятельность и независимость.

P.S. Огромная благодарность за предоставление фотографий и своих воспоминаний о детском саде № 4 Ларисе Киселёвой (Мазеповой) и Надежде Овсянниковой (Дмитриевой)

Юрий Харитонов
Октябрь 2019 г.

Поделитесь в соцсетях:

Автор - Харитонов Юрий

Родился в г. Озёры. Ветеран МВД. Автор книги о развитии спорта в Озёрском районе, соавтор книги "Наш маленький город в Великой войне".

У этой статьи 3 комментариев

  1. Александр
    Александр Ответить

    С интересом прочитал, хотя никогда не ходил в «Детский сад». Не знаю, — хорошо это или — плохо. Но, думаю на характер растущего человечка этот факт обязательно влияет.

  2. Ходатай
    Ходатай Ответить

    Ностальгия, ностальгия, нас там больше нет, нас там больше нет,
    Мы дpугие, мы дpугие и возвpата нет в кpай ушедших лет.
    (И.Тальков)

  3. Василич Ответить

    Сердешно благодарю за возможность прикоснуться к детству!!!Всех благ!

Оставить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *